Обратная сторона.

Sam O’War

11.

Две хайрастые тени на фоне костерка. Орк с уруком сидят, беседуют о чем-то своем, жарят шашлыки из сусликов. Грызуны в здешних местах крупные, килограмма на три вытягивают. Смутно припоминаю, что южноамериканские индейцы морских свинок на мясо выращивают. Представляю себя этаким Кортесом в поисках Эльдорадо. Лезу в карман джинсов, вытаскиваю носовой платок. Нет, не тяну я на Кортеса. И даже на Индиану Джонса не сильно. Корчь спит, будто ничего не произошло. Эльфийка расположилась на противоположной стороне полянки, подальше от нас, и с независимо-горделивым видом примеряет мою рубаху в качестве юбки.

- Чай будете? Больше все равно предложить нечего.

- Лучше просто воды

- Согреть?

- Нет, благодарю.

Споласкиваю свою кружку, беру канистру и иду к Ней.

- Я смотрю, не спится Вам.

- Это наше обычное состояние.

- А, да. Извините, забыл.

- Ничего страшного.

- Вам удобно сидеть? Может, еще одно одеяло?

- Не стоит.

- Меня Иван зовут.

- А твоего приятеля?

- Лурц.

- Нет, не урука. Другого.

- Мне показалось, вы знакомы.

- Возможно. Так как его зовут?

- Рыжий, так и зовут. Мне он представился, как Дерсу.

- Странное имя. Не улавливаю, из какого языка.

- И не уловите. Он эту кликуху… ой, извините… прозвище это с нашей стороны прихватил.

Эльфийка задумчиво прихлебывает воду из пластмассовой кружки. Орк с уруком балаболят по-своему,

- Вы владеете несколькими языками?

- Приходится.

- Я думал, эльфы только на синдарине говорят.

- Некоторым приходится изучать и другие языки. Иногда.

- Дерсу с вами разговаривал, будто вы давно друг друга знаете.

- Похоже на то.

- Так он был неправ?

- Воспоминания у него настоящие. Так волну подделать невозможно.

- Что, простите?

- ?

- Вы про волну какую-то сказали?

- Сказала?

- Да, только что.

- Я молчала.

Ну молчала, так молчала.

- Вы так и не назвали свое имя

- Эранна

- Говорю тебе, это не она.

- Отвали.

- Ты думаешь, самообман - лучшая политика? Ты посмотри на нее внимательнее. Что ты видишь? Очередную брюнетистую стерву, которая к тому же одержима кольцами.

- Не одержима. А если и одержима, то не она.

- Откуда такие глубокомысленные выводы?

- Вижу.

- Что ты видишь? Что ты сейчас вообще в состоянии видеть, кроме ее коленок?

- Тебе тоже ее коленки покоя не дают?

- Сдалась она мне. Я не извращенец, на илыд заглядываться.

- А я, по-твоему, извращенец?

- И в придачу - идиот, окончательно потерявший мозги.

- Даже так?

- Даже так. Будь ты в здравом уме, ты бы ее допросил и обратно прикончил бы, пускай по Мандосу шарится и нам не мешает.

- Она еще не все рассказала.

- И не расскажет.

- Я думаю иначе.

- Ах, он думает. Суслик вон тоже думал, да на вертел угодил. Она же не погнушается нас всех перерезать, лишь бы кольца свои драгоценные обратно заполучить.

- Я это учел. Ей не смерть наша нужна, а кольца. Без нашей помощи она их не найдет, значит и резать тебя или меня ей никакого резона.

- Зачем ей наша помощь? Она и так в башке у нас пороется, все, что ей нужно, раскопает, ищи потом свищи.

- Не трясись, не пороется. Меня ей слабо, а тебя Корчь прикрывает.

- А Ивана?

- А у него сейчас в голове полная каша, балрог ногу свернет. Вот уж у кого точно ум за разум зашел.

- Странная компания у вас подобралась.

Я согласно промолчал.

- Если не секрет, зачем ты понадобился этому шаману?

- Какому шаману?

Она удивленно вскинула брови

- Ты не знал?

- Про что?

- Что этот урук - местный священнослужитель.

Челюсть у меня отвалилась. Лурц? Местный поп? Я оглянулся на него. Урук сидел у костерка и поигрывал трофейным ножом, которым только что разделал сусличью тушку.

- Я вообще-то в курсе, что у него сдвиг на религиозной почве, но не до такой же степени. А откуда вы это знаете?

- Он частенько появляется в Минас-Тирите, читает там проповеди.

- И как называется его… м-мм… э-ээ…

- Церковь Четвертого Пришествия.

- Что-то христианское?

- Ничего христианского. Местный культ Черного Властелина.

- Саурона?

- Не только. Саурон - это якобы последнее, третье его воплощение. Вторым орки считают Мелькора, создателя и покровителя их расы.

- А первый?

- Илуватар.

- Кто?!!

- Эру Единый. Илуватар. Ты Толкиена читал?

- Так ведь это вроде бы ваш, эльфийский бог должен быть?

- «Бог» - это не совсем корректный термин. Скорее - «создатель».

- Но ведь эльфийский же!

- Единый. Этим все сказано. - Отрезала эльфийка. Я понял, что вмешиваюсь в вопросы веры.

- То есть, вы хотите сказать, что орки тоже Эру почитают?

- Иначе не может и быть. Моргот очень хитро поступил, когда не стал лгать на этот счет. Он посеял среди орков зерна истины, но извратил их по своему обыкновению. И теперь орки поклоняются Мелькору и Саурону, как инкарнациям Илуватара. А твой приятель, - она кивнула на Лурца, - отстаивает тезис, что Саруман был четвертым воплощением. Впрочем, на эту тему тебе, наверное, лучше поговорить со служителем культа. Я ведь тонкостями не интересовалась, и знаю только то, что требовалось по работе.

- В церкви - по кайфу. Иконы - один кайф. Колокола - другой кайф.

- Ох, нет. Только не это! Давай тему сменим. У меня на слово «молебен» аллергия, от ладана - тошнота, а касаемо колокольного звона - лучше и не упоминай. Храм через квартал от дома.

- Тоже верно. Хотя, если смотреть с другой точки зрения, то тебе вполне даже повезло. Некоторые и вовсе напротив церкви живут. Представляешь, им каково?

Урук в спокойном состоянии вызывает судорожный трепет. Урук в разъяренном состоянии вызывает панический страх. Урук, читающий проповедь, вызывает священный ужас.

Лурц в объединенных лучах луны и костра носился по поляне, подобно демону, обуянному бесами. Глаза его светились фанатичным огнем. Грива развевалась, уподобившись черным крыльям за плечами. Громоподобный рык оглашал местность на много лиг вокруг, поднимая на крыло сонных птиц. Красные отблески костра играли на мокрых от пота узлах мышц, туго обтянутых темной кожей. Ноздри раздувались, а клыки сверкали кинжальным блеском. И каждое слово он произносил так, будто вонзал клинок в брюхо врага.

И поднял свой голос тогда один средь равных первый валар

И молвил он грозно: - «Единый Арду не вам во владение дал.

Забыли Заветное Слово вы, забыли клятву свою.

Единый быть должен в Арде властелин. И я эту власть отстою.»

Он был великолепен! Метро Голдвин Майер вместе с Парамаунтом от зависти удавились бы в полном составе, если бы могли видеть Лурца в эту минуту. Он рассказывал орочью балладу (или поэму?), переведенную на русский каким-то местным менестрелем.

Клятвопреступников Черный Лорд погнал через океан.

Валары в страхе бежали прочь. Бежали из Арды в Аман.

Раскатисто рычащий уручий акцент придавал тексту такой мощный накал, такую свирепую яростную страсть, что даже Рыжий замер с полуобглоданной костью во рту, забыв про все.

Майары и эльфы им платят дань из плоти своей и сил.

Люди и гномы несут металл: золото, сталь и мифрил.

Четыре народа, и каждый из них валарам подать несет.

Только лишь орки не платят дань - пятый, вольный народ.

Баллада была длинная. В ней говорилось о том, как Мелькор, проникший в замыслы Илуватара, подарил оркам свободу от предначертанности судьбы, которая тяжким бременем угнетала эльфов. Мелькор каленым железом выжег, по капле выдавил рабов из первых орков (бывших эльфов). Он расселил вольных по всему югу, северу и востоку Арды, и только лишь западная часть континента осталась за эльфами неприсоединившимися, теми, кто не пошел к Черному Властелину, и кого валары не смогли сманить в Аман. Рассказывалось в поэме и о страшных битвах, в одной из которых Мелькор пал, передав свои полномочия Саурону. И о том, как Саурон возгласил, что отныне не должно быть кровопролитных распрей между созданиями Единого. И о том, как были выкованы кольца для каждой из пяти рас Средиземья: майар, гномов, эльфов, орков и людей. По пять колец для пяти народов. Это должно было установить справедливые отношения между расами. Одно кольцо ковалось как Кольцо Единства, дабы все народы стали одним целым во славу Эру Единого. Но, как обычно это бывает, грубая реальность внесла свои поправки в благородный замысел. Гномы оттяпали пару колец у эльфов, а майары настолько переругались между собой, выясняя, кто из них более достойный, что Сау отказался выдавать им кольца вообще, в пользу людей - расы, наиболее обделенной судьбою. Люди за это обещали ему всяческую поддержку, поклявшись жизнью. Когда люди нарушили клятву, кольценосцы потеряли жизнь и стали назгулами. После этого Сау ушел в Мордор к оркам, которые знают цену данному слову и полученному дару. Лурц дошел до наиболее драматичного эпизода, когда разочаровавшийся Саурон перековал кольцо Единства в кольцо Единой Власти. Но вдруг урук прервался на полуслове и совершенно другим тоном произнес:

- Илыда удрала.