Мангуста, Ольга Хорхой (при участии Сэма о’Вар)

9 ½ дней.

( фанфик по фильму-трилогии «Властелин Колец», орочий гет, R, OC)

1. 2. 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10. 11. 12. 13. 14. 15. 16. 17. 18. 19. 20. 21. 22.

17.

Грима отобедал в полном одиночестве, не чувствуя вкуса пищи - его мысли вертелись вокруг одной-единственной, но неразрешимой проблемы. Сегодня он в очередной раз пытался привести конунга в чувство. Со дня на день ожидалось посольство от Сарумана, а Теоден не просыхал уж неделю. Нет, конечно, пьянство конунга всегда работало на него, первого советника, но не теперь! Нужен кто-то, способный отвлечь несчастного от итилийского зелья, хоть на малое время. Кто-то, верный ему, Гриме, гораздо более чем все его помощники или слуги. Ведь, с течением времени, личный слуга становится хозяину ближе родных, не говоря уж обо всех прочих. Он узнает все хозяйские пристрастия, все его тайны, умеет одним словом склонить государя к тому или иному решению, и способен даже повлиять на расстановку сил при дворе. Таким, безусловно, станет и личный слуга Теодена - не стремянной, не главный телохранитель, а тот, кто не покидает государя ни на минуту. И этот человек должен быть его, Гримы, верным псом. Кто же подойдет на подобную роль? Своего писаря он спас некогда от пожизненной каторги за подделку завещаний, и в нем не сомневался. Но тот уж немолод, и на роль слуги не годится. Нужен кто-то, ожидающий каторги или смерти, чтобы можно было вытащить его, но пообещать, что о провинности вспомнят, как только он попытается что-либо сделать против спасителя. И лучше, чтобы этот «кто-то» был женщиной - у них меньше ума, но больше здравого смысла...

... Эдри оглядела бедный до убожества кабинет, единственной мебелью в котором была дубовая конторка, а единственным убранством - коврик под ней. Очевидно, хозяин кабинета боялся застудить ноги и страдал спиной, ибо предпочел конторку только что вошедшим в моду письменным столам. Почти сразу же, как захлопнулась эта дверь, из той, что вела в другие покои, появился сутулый и бледный человечек в черной, далеко не новой одежде, и, потирая руки, подошел к ней вплотную.

- Эдри, вдова лейтенанта Рагнэра?

- Да...

- Честная вдова, - человечек захихикал. - Так что же подвигло вас на государственную измену?

- А кто вы такой, чтоб допрашивать меня?

- О, это еще не допрос, это, если хотите - дружеская беседа, - Грима поднял голову, любуясь ее милым, хоть и немного усталым лицом. Да. Именно то, что надо - молодая, красивая, не слишком умная простолюдинка, да и рыжая к тому же.

- И о чем говорить будем? - Эдри подняла брови.

- Вы хоть знаете, что вас ждет?

- В целом - вполне представляю.

- И это устраивает вас? Сперва - допросы, а у нас, хоть мы и безнадежно отстали, все же имеются изрядные приспособленья, после - позорный столб и кандалы или не менее позорная казнь. Неужели это - то, о чем может мечтать такая молодая и красивая женщина?

- А у вас есть, что предложить мне взамен?

- Ну, во всяком случае, это могло бы отодвинуть подобную перспективу... на неопределенное время.

- Заточение?

- Ну, не совсем...

В дверь постучали, и человечек с нескрываемым раздражением отвлекся, чтобы выслушать доклад взволнованного слуги - впрочем, дело и впрямь не терпело отлагательств, так что тот прервал беседу с Эдри, и ее вновь водворили в комнату с зарешеченным окном.

Надо же! Эомер возвращается. И не один - с ним какие-то бродяги со стариком во главе, ходят слухи, что магом. Не Гендальф ли пожаловал, собственной персоной? Надо скорее разузнать, прежде чем сие «посольство» войдет в Эдорас. Когда были отданы необходимые указания, наступил поздний вечер, почти ночь. Посланные за Эдри слуги возвратились ни с чем - женщина отказывалась идти, ссылаясь на поздний час и недомогание. Что ж, он пойдет сам.

- Неужели вам так безразлична собственная судьба?

- Нет, просто я действительно плохо себя чувствую - тут спертый воздух и дрянная еда. Вашей снедью я не стала б кормить и собак. Сколько лет хранилось это жаркое? - Эдри сунула Гриме под нос блюдо с застывшим жиром, и тот от неожиданности отшатнулся. - Вот видите? А окна здесь и вовсе не отпираются. Если бы можно мне было хоть разок выйти на улицу...

- Выйдете!

- Не к позорному ли столбу?

- А это зависит единственно от вас. Если вы примете мое предложение, то не будете более на положении пленницы или преступницы, а служанки, хоть и останутся у вас все же некоторые ограничения свободы.

- Интересно... А насколько вы можете мне гарантировать это? Хватит ли у вас власти противостоять Третьему Сенешалю Рохана и даже самому конунгу?

- Первый Советник конунга отвечает за свои слова, не так ли? То, что вы сделаете для государства, и будет вашим оправданием и гарантией вашей безопасности - пока вы служите великой и благородной цели.

- И что это за цель такая?

- Мир и благоденствие Рохана. Вам кажется странным, что я говорю это вам, уличенной в сношениях с орками?

- С орком, - оборвала Эдри.

- Ну, да, с орком. Как видите, я не считаю это чем-то из ряда вон выходящим. Мир между народами и подразумевает определенную свободу - для дружбы, любви... Я и мои соратники ратуют только за мир. Да, кое-чем надо поступиться ради него, но цель оправдывает... Только живя в мире, народ может богатеть и обогащать королевскую казну. Поэтому я - за мир с Изенгардом. Он - наш ближайший сосед и союзник. В то время, когда на востоке - логово Зла и бандитское гнездо, на западе нельзя наживать себе врагов. Кроме того, Изенгард - выгодный торговый партнер, ибо сам его властитель гарантирует честность сделок. Но так думают не все. Доблестное рыцарство ждет не дождется, когда можно будет кого-то пограбить. Тот же Третий Сенешаль прославился разбойными вылазками на границе. Ни один из них не желает также усиления власти незнатных людей, которых приблизил к себе конунг. А ведь только такие могут стать реальной опорою трона, ибо их положение и даже сама жизнь зависят единственно от него. Вы - и я, вот кто сможет наконец обуздать своеволие знатных особ...

- Каким образом?

- Конунг стар и болен, его поразил тяжелый порок нашего времени - пьянство. Чтобы справиться с этим пороком, одной воли недостаточно - нужен кто-то, кто поможет ему это сделать. И сделать это сумеет только женщина - с вашим великим терпением, добротой и весьма привлекательной внешностью.

- Думаю, вы переоцениваете меня.

- Я знаю о вас очень много - пожалуй, больше, чем вы сами о себе знаете. К примеру, ваше увлечение существом другой расы... оно говорит в вашу пользу. Если бы пленник не был ранен, если бы не нужно было лечить его - вряд ли бы вы им соблазнились. Сочувствие часто перерастает в любовь, это случилось и с вами. Вы также долго терпели его под своей крышей, несмотря на фатальную несхожесть вашего мироощущения - а как орки относятся к женщине, я знаю, ибо не раз бывал в Изенгарде и наблюдал тамошние порядки. Я полагаю, вы тоже кое-что узнали о нашем западном соседе от вашего возлюбленного, и поняли, что Изенгард - не оплот вселенского зла, а обычное государство, ой, простите, княжество, но власть Гондора там не проявляется никаким образом, так что можно говорить о его самостоятельности. Да, у них странные порядки - но у них порядок, в отличие от нас, и этому можно и нужно учиться. И я предлагаю вам, - Грима остановился, чтобы перевести дух. - Я предлагаю вам помочь мне навести порядок в Рохане.

- И в чем это должно заключаться?

- Вы будете сиделкой при конунге - я это сделаю, и никто мне не сможет воспрепятствовать. Вы будете знать обо всех задумках, мыслях, решениях, кои он когда-либо выскажет вслух. Вы будете сообщать это мне на ежевечернем докладе - разумеется, об этом никто не должен знать, кроме нас двоих. Вы будете исподволь внушать конунгу нужные мысли, я вам подскажу, что говорить. Но помните - первый же ваш шаг в сторону станет последним. Я защищаю вас лишь до тех пор, пока вы верны мне, в противном случае...

- Но как вы сможете объяснить сенешалю мое чудесное перемещение из заключения к постели болящего конунга?

- А ему и спросить не дадут! Я подготовил законопроект о реформе государственного управления, при котором наша запутанная и устаревшая система упраздняется, вся страна делится на равные области, которыми будут управлять напрямую назначенные конунгом лица из обедневшего рыцарства, а также люди незнатные. Далее будет реформа армии, и Эомер лишится последних крох своей власти. Вы довольны?

- О да, несомненно! Но вы уверены в том, что конунг утвердит эти законы?

- Конечно... а, впрочем, если и не утвердит, так все - дело времени, вы меня понимаете? Я сам - без пяти минут как наследник на роханский престол. Удивлены? Эомер будет вынужден согласиться на мой брак с Эовин, а сама принцесса уже почти что согласна... Мне потребуется лишь ваша помощь - совсем небольшая, но действенная. Как, это вас убедило?

- Я надеюсь на вас, и уверовала в ваш ум и проницательность, так что можете на меня рассчитывать.

- Значит, с завтрашнего утра вы приступите к вашим новым обязанностям.

Когда шаркающие шаги смолкли, и сутулая спина исчезла за поворотом, приоткрылась соседняя дверь, и выглянуло сперва свежее девичье личико, а потом крадучись вышел плечистый мужчина, и почти бегом рванул по коридору в другую сторону. Вскоре Эовин уже была у Эдри, и с сияющими глазами благодарила ее.

- Так Хайма пришел раньше? Все слышал? Ничего не упустит?

- Да. И уже побежал с докладом.

- Особенно последние слова хороши. Относительно того, как мало надо, чтобы стать конунгом...

- Да... кто бы мог подумать, что мы так быстро расковыряем стенку! А шкаф, он стал, как огромное ухо - Хайма сказал, что слышно было даже шелест потираемых рук.

- Так я могу надеяться на снисхождение?

- Сразу же, как Гриме дадут хороший пинок. Думаю, мой брат не только простит тебя, но и щедро наградит. У тебя ведь сгорел дом? Оставайся!

- Я хотела бы просто уйти. Если дадите лошадку и провизии на несколько дней - буду вам благодарна.