Мангуста, Ольга Хорхой (при участии Сэма о’Вар)

9 ½ дней.

( фанфик по фильму-трилогии «Властелин Колец», орочий гет, R, OC)

1. 2. 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10. 11. 12. 13. 14. 15. 16. 17. 18. 19. 20. 21. 22.

18.

Грима присел на ступени трона и прикрыл глаза - надо сосредоточиться, разговор будет долгим и трудным. Вон, зашли эти, балрог им в печенку, Хранители. Эомера он отсек вовремя - стоило ему обогнать гостей и направиться в сторону сестриных палат, как четверо воинов скрутили его и, огласив нынче же подписанный приказ об аресте, потащили в темницу. Да, недоволен Гендальф таким оборотом, ох, недоволен, хоть и делает вид, что не понял.

- Здравствуй, Теоден, сын Тенгела! Я явился к тебе в столь ранний час потому, что вести, принесенные нами, не терпят отлагательств.

Конунг с трудом поднялся с трона, мутными глазами оглядел Гендальфа и голодранцев, стоящих за ним.

- Здравствуй и ты, чародей. Какие вести сегодня принес? Не иначе - дурные. Горе и напасти следуют за тобой, как вороны - за бандитскою сворой. Я обрадовался, когда мне донесли о твоей гибели. Как выяснилось - ошибались. Ну, что ж, говори, - Теоден тяжело вздохнул и опустился на трон, казалось, короткая речь истощила его последние силы.

Грима едва заметно кивнул - пришлецам стоило показать сразу, что ничего хорошего от них не ждут.

- Да, есть дурные вести, но есть вести и добрые - так с которой из них начинать? Впрочем, не услышав дурной вести, не поймешь радостной...

- Тебя не зря называют Горевестником, Гендальф, - перебил его Грима. - Предыдущий твой визит состоялся за день до гибели Теодреда, что же ты сегодня принес? Наверно, то, что гораздо чернее, ибо теперь ты явился с сопровождением - боишься, что у нас казнят за дурные вести? Ошибаешься, хоть и надо было бы ввести этот ханнатский обычай. Для тебя - специально.

- Ты хоть и слывешь мудрецом, Гнилоуст, а я вот не вижу подтверждения слухам. Кто же так встречает гостей? И, как знать, не придет ли подмога сразу вслед за бедой?

- Подмога? От четырех оборванцев? Оборони валар, если наступит время, когда мы начнем в подобной нуждаться.

- Закрой рот, дрянная гнилушка! - Гендальф воздел посох, и с набалдашника сорвалась молния. Потемнело за окнами, и холодный ветер прошелся по зале. - Слушайте же, и молчите. Вы думаете, что Тьма идет с востока. Вы правы, но вы и ошибаетесь. Не меньшая угроза Рохану идет с запада - от Изенгарда. Не далее, как позавчера, Саруман двинул несметное войско к границам Рохана.

- Но у нас - мирный договор, - сбросив с себя наваждение, возразил Грима.

- А кто из нас - ты или я - говорил: не верь магам, не верь колдунам? Саруман - не только маг, он продался с потрохами Черному Властелину Барад-Дура!

- Доказательства?

- Орки! Тот, кто смеет принимать на службу этих существ, уже одной ногою - отступник. Он превратил страну лесов и лугов в страну распаханных полей и дымящих на весь свет мастерских! Я прошел по Дунланду пару лет назад - что, вы думаете, я увидел? Квадраты, словно расчерченные по линейке! Квадрат, засеянный овсом, квадрат - пшеницей. Огромные, надо сказать, площади. Одной семьей такие не поднять. Вывод? Он поработил население Дунланда, былые «вольные дунгары» теперь с утра и до позднего вечера гнут на него спину, и только одного желают - не попасть под горячую руку. О его мастерских я промолчу. Мало ему вырубленных лесов вокруг Изенгарда, так еще и горы стал ковырять, отыскивая черный камень, горящий в десять раз жарче! Он готов весь мир сделать пустыней, а людей в нем - рабами.

- Ложь, наглая ложь! Я был...

- Замолчи! - еще одна молния, вырвавшаяся из набалдашника, ударила в Гриму, и тот свалился на пол мешком.

Гендальф поднялся по ступеням трона, взял под руки ошарашенного Теодена и вывел его на крыльцо. Неизвестно, что происходило за дверями королевских покоев, но обратно конунг вернулся безо всякой поддержки, стан его распрямился, взгляд стал ясным, да и сам он помолодел лет на десять.

- Где сенешаль? - спросил он с порога. - Я спрашиваю, где Эомер?

- В темнице, мой господин, - ответствовал Хайма.

- Почему?

- Вы сами подписали приказ.

- Я? Быть такого не может!

Хайма наклонился к самому уху конунга и что-то зашептал. Грима насторожился. Лицо Теодена вытянулось, губы сжались в ниточку, глаза потемнели от гнева.

- Грима! - взгляд его метал молнии не хуже, чем только что - посох мага. - Тут кто-то мечтал занять мое место. Не подскажешь ли, кто? Хайма, повтори вслух - последние две фразы, что ты услышал из уст моего Первого Советника.

- Он сказал: «Я сам - без пяти минут как наследник на роханский престол. Мне потребуется лишь ваша помощь - совсем небольшая, но действенная.»

- К кому он обращался?

- К женщине, что хотел приставить сиделкой к вам, господин. Она-то и попросила - через принцессу - подслушать эту беседу, ибо предполагала подобное предложение.

- Позови ее!

- Не могу - она уже далеко от Эдораса, ибо выехала затемно.

- Вооон! - Хайма испуганно посмотрел на конунга, но тут же все понял, и успокоился - взгляд Теодена был обращен на Гриму, уже попятившегося к дверям. - Пшел вон, пока я не передумал, и не приказал ввергнуть тебя в темницу!

И Хайма отдал приказ, чтобы Гриму проводили до границы Рохана.

Заполдень закончилась эта беседа, весьма плодотворная, во всяком случае, для Хранителей. Арагорн убедил государя в том, что Саруман уже, фактически, начал боевые действия, стягивая войска на границе, Эомер подтвердил, что орки не раз вторгались вглубь Рохана - не далее, как позавчера, его отряд перебил не менее полутора сотен вооруженных тварей близ Фангорна, а тут еще принесся вестовой с сообщением о том, что от Изенгарда движется несметное войско...

И Теоден отдал приказ выступать.

Саруман же, узнав об этом от воронов, счел за объявленье войны. Не видать же вам, мустангримцы, победы! - и скомандовал идти на Горнбург, и осадить его, и разрушить до основанья.